С такими вопросами редакция обратилась к председателю Правления Вологодского ОООиР Каплину В.В.
— Владимир Вадимович, в интервью нашей газете (18.04.2012 г.) Вы высказали свое отношение к введению ОБЕФО. Оправдался ли Ваш прогноз?
— В нашем обществе — полностью. На 30 марта был сформирован годовой баланс за 2013 год. По разделу «Взносы» доходная часть составила 7176 тыс. руб., что на 46 тыс. руб. больше, чем в 2012 г., т.е. факт налицо — объем взносов стабилен.
Если брать только членские взносы, их получено 4631 тыс. руб. — на 653 тыс. руб. меньше, чем в 2012 г. При общем объеме доходов — 30 587 тыс. руб. членские взносы составляют 16,8%. Но надо сказать, что за последние 20 лет у нас удельный вес членских взносов никогда не составлял более 24% в структуре доходов. Размер членских взносов за последние три года не увеличивался.
В 2013 г. доходы от деятельности охотничье-рыболовных хозяйств составили 19,1 млн руб., или 62,4%, от общих доходов. По сравнению с 2012 г. по этой статье доходы увеличились на 2,2 млн руб. Основная причина — на сезон 2013–2014 гг. нам впервые с 80-х годов лимит на лося и медведя выдан в полном объеме, согласно учетов численности и заявок. Спасибо областному охотдепартаменту.
— Какие причины, на Ваш взгляд, способствовали такому малому оттоку членов общества?
— Во-первых, мы в полном объеме проводим на всех уровнях мероприятия по охотничьему собаководству, спортивному рыболовству, стрелково-охотничьему спорту, трофейному делу и т.д.
Во-вторых, члены общества вдвое меньше платят за путевки на право охоты, за участие в кинологических мероприятиях, при осмотре и регистрации пометов собак, выдаче родословных свидетельств, за участие в выставках и т.д., а народ сейчас деньги считает. Кроме того, пример некоторых районов, которые были «раздербанены» в начале 2000-х годов частниками, убедил, что нужно иметь свои угодья, а не «дядины». А свои угодья — это угодья общества.
Более того, члены общества согласны идти на дополнительные расходы, чтобы сохранить общество и угодья в критической ситуации. Так было в конце 2013 г. в Чагодощенском районе, где отделение было поставлено на грань закрытия — денежные средства были разворованы. Когда мы это выявили, уволили председателя; новый руководитель, Мицкевич Ю.Е., пришел к «разбитому корыту». Он кинул клич о помощи, и охотколлективы собрали средства, которые позволили пережить несколько кризисных месяцев.
В-третьих, в последние годы мы вновь серьезно взялись за организацию охотколлективов, как это было раньше. Например, в Бабаевском районе все угодья общества разбиты на участки и закреплены за 16 коллективами. Все охранные, охотхозяйственные и биотехнические мероприятия они проводят сами.
Чувство хозяина — вот основа.
В-четвертых, человеческое, доброе отношение к членам общества со стороны штатного персонала обществ при посещении правлений, во время телефонных переговоров, при проведении мероприятий и консультаций.
— Как Вы относитесь к планируемому присоединению России к AEWA?
— Резко отрицательно. Существует очень большая опасность потери весенней охоты. А все уверения Охотдепартамента РФ об оговорках, которые будут согласованы, воспринимаются как блеф, примеров в последние годы предостаточно. Вспомните ситуацию с ВТО — 20% сельхозпредприятий разрушено только за год, запрет ногозахватывающих капканов, охоты на медведя зимой — все из той же оперы. Вы что, ребята, Майдан готовите? Нужно не смотреть в рот Западу, а действовать в своих, российских интересах.
Все мы помним эпопею с птичьим гриппом — у зеленых все акции были спланированы за год до открытия весеннего сезона — у меня в руках был их план, там понедельно было расписано, когда и что делать: когда выступать в прессе, когда проводить собрания в школах, когда обращаться к главам регионов и т.д. Все было щедро профинансировано, не нашим государством… Были попытки подкупа начальников областных госохотструктур с целью закрытия весенней охоты.
Складывается впечатление, что все, что советуют «из-за бугра», нужно делать наоборот. Если нас обманули с продвижением НАТО на Восток, то уж надеяться, что они учтут пожелания России при присоединении к конвенции AEWA, просто смешно. Всегда надо помнить поговорки, народную мудрость, в данном случае — «Никому не верь — никто не обманет».
Полное название Охотдепа РФ —«Департамент государственной политики…», и нужно об этом помнить и подтверждать своими действиями. Пока что мы видим обратное.
— Каков Ваш взгляд на создание единой федеральной структуры управления охотничьим хозяйством России?
Опять я применю поговорку — «Ехали мы, ехали задом наперед, а теперь поехали передом назад». Создание Главохоты в прежнем виде невозможно. На памяти потери, кадровые и материальные, которые понесла система Госохотнадзора при реорганизациях, проводившихся в течение более чем 20-ти лет: Охотдепартамент МСХ — Россельхознадзор — Охотдепартамент МПР. Число инспекторов сократилось в десятки раз.
Я боюсь, что еще одна реорганизация, и от охотнадзора останется одно название. И сейчас положение удручающее — многие субъекты федерации имеют одного инспектора на 3–4 района, т.е. фактически охотнадзора на этих территориях нет. Те субъекты, в которых серьезно относились к проблеме, имеют и штат, и материальное обеспечение, и достойную зарплату инспекторов, и им, естественно, жаль отдавать все, что с трудом воссоздано, какому-то дяде. Вряд ли из федерального бюджета будет выделено финансов в достаточном объеме для создания подобной федеральной структуры. Поэтому вопрос, по моему мнению, неоднозначный.
— Как Вы оцениваете перспективы наделения егерей-охотпользователей правами инспекторов?
— Вы имеете в виду производственный охотничий контроль? Получилось по Черномырдину: «Хотели, как лучше — получилось, как всегда». Объясняю.
После Указа президента прошло уже 7 месяцев. Можно родить. Но не рожают — нет критериев (вопросов), по которым будут егеря сдавать экзамены, не ясно, кто входит в состав комиссий, где эти комиссии будут работать, в областных центрах или районах. Но самое главное — ст. 41 пресловутого Закона «Об охоте…» наделяет правом производственного охотничьего контроля охотпользователей, заключивших охотхозяйственные соглашения.
В нашей области 55 пользователей, 12 из них, или 21,8%, имеют такие соглашения, 43 — долгосрочные лицензии. То есть 78,2% вологодских охотпользователей права на производственный охотничий контроль не имеют, в том числе и 163 штатных работника системы ОООиР. И никто — ни Охотдепартамент, ни центральное Правление РОРС пока палец о палец в этом вопросе не ударили. В масштабах России, я уверен, десятки тысяч человек за бортом охранных мероприятий. Вот так «Департамент государственной политики…» «улучшает» систему госохотнадзора и выполняет указания Президента РФ.
— Весьма пессимистические ответы на вопросы…
— А что Вы хотите? Если Закон «Об охоте…» принят, не понятно, в чьей редакции, телега стоит впереди лошади — я имею в виду, что принятию закона должно предшествовать принятие концепции — куда мы идем? Зачем? С кем? Для кого охота в России? На все эти вопросы можно ответить, только внимательно вчитавшись в закон. Но ответы получаются неутешительные — охота и ведение хозяйства для «денежных мешков». Преимущественное право на перезакрепление угодий за предыдущим пользователем уничтожено, охотпользователи разделены на низшую и высшую касты (имеющие долгосрочные лицензии и охотхозяйственные соглашения), отсутствуют критерии расторжения охотхозяйственных соглашений и т.д. и т.п.
Что же делать?
Иметь четкую гражданскую позицию, писать обо всем этом безобразии в различные органы власти, начиная от президента, выступать в прессе. Я верю, что разумный подход восторжествует!
Беседу вел
Александр ЛИСИЦИН
Комментарии (1)
Сергей Матвейчук
Спасибо А.Лисицину за интервью. Надо В.В.Каплина пытать дальше. Он был единственным (насколько помню), кто публично выступал против внедрения Э.В.Бендерского в руководство РОРСа ("чё ссым, мужики?" - его фраза на съезде), устоял и работает дальше. К нему есть масса вопросов, но только его (из всех руководителей региональных ООиРов) мемуары я хотел бы прочесть. Очень просил бы его написать.