Изображение Права и возможности современного егеря
Изображение Права и возможности современного егеря

Права и возможности современного егеря

Работаю в частном охотничьем хозяйстве егерем. Хозяйство хоть и считается частным, на самом деле таковым не является. По выданной лицензии хозяйство передано в пользование на 25 лет. Получается, что хозяин не такой уж хозяин – он пользователь.

 И Департамент природных ресурсов всех нас так и называет: пользователи.
Так вот, отчитываемся мы, пользователи, по всем вопросам, касающимся деятельности охотничьего хозяйства, перед Департаментом. От него же получаем разрешения на изъятие того или иного вида, отнесенного к объектам охоты.

Другие вопросы так же четко оговорены договором, который прилагается к лицензии. Будто бы все предусмотрено, все определено, все расписано. И там же, в договоре, сказано, что охраной угодий занимается сам пользователь. Охраной охотугодий занимается сам охотпользователь.

Вот здесь и начинаются вопросы, на которых хотелось бы заострить внимание.
В штате охотничьего хозяйства есть управляющий, охотовед со специальным образованием, егеря, прошедшие обучение на курсах, организованных Департаментом. Кстати, в других хозяйствах такой же набор руководства, отличается он только количеством егерей, число которых зависит от площади хозяйства.

Когда охотничьим хозяйством нашей страны управляла Главохота, все егеря охотничьих хозяйств имели право составлять протоколы на нарушителей. Эти протоколы были основанием для возбуждения уголовного или административного расследования. И все это действовало и работало. Сейчас ни один егерь – хоть с курсами, хоть без, – ни один охотовед хозяйства, даже и со специальным образованием, ни управляющий не имеют права составлять протоколы на нарушителей. Не может государство доверить такое важное дело каким-то частным лицам.

А целые хозяйства в пользование передать – может! Да что там протокол? Эти самые егеря, охотоведы и прочие не могут даже документы у охотника проверить – нет у них таких прав! Сами же выдают эти документы на право производства охоты в своих угодьях, а проверить их в угодьях не могут. Но… это секрет! Охотники не должны знать о том, что егеря такие бесправные. Иначе начнется беспредел. Вот и тянется все по старинке: егерь делает серьезный вид и держит в строгости добропорядочных охотников. И документы проверит, и за костер пожурит, и мусор на берегу заставит подобрать. А если охотники продвинутые? Если они уже знают, что местные егеря совершенно бесправны? Я расскажу, что происходит в этом случае.

Департамент природных ресурсов и охраны окружающей среды нашей области (думаю, и других областей тоже) предложил охотпользователям оформить своих егерей на службу в Департамент, т.е. создать вид, что эти самые егеря теперь на государственной службе, что они будут наделены всеми правами государственных егерей: составлять протоколы, представительствовать в судах и т.д.
Конечно, это небескорыстно. Бизнес есть бизнес.

Но что-то пользователи на это хлопотное и затратное дело идут неохотно. И егеря как были бесправны, так и есть по сей день.
Но порядок-то в угодьях поддерживать надо. Браконьерство ведь никто не отменял. А если браконьерство в частном хозяйстве? О-о-о! Хозяину это очень не нравится! И происходит следующее.
Мы, все егеря во главе с охотоведом или самим управляющим, создаем бригаду по борьбе с браконьерством. На старом, но мощном джипе, имеющем угрожающий вид, патрулируем угодья – днем, вечером, но в основном ночью. В нашей местности распространено ночное браконьерство с фарой.

Бывает, конечно, и днем выловим какого-нибудь местного жителя, прячущегося в камышах с целью подстрелить пару крякашей. Дело в том, что мы обязаны, согласно договору, предоставлять возможность местному населению приобретать разрешения на охоту. Мы такую возможность предоставляем. Но цены – как хозяин скажет. А хозяин заинтересован, чтобы в угодьях было как можно меньше людей с ружьями. У него бизнес в другом месте, здесь он просто отдыхает. И любит, чтобы ему не мешали.

Совсем отказать местным охотникам мы не можем, вот и завышаем цены. Ну откуда у бывших колхозников такие деньги на древнюю забаву?
Так вот, поймаем этого бедолагу, жаждущего утятинки, пару раз съездим по морде, прошу прощения за грубость, патроны заберем, истребуем заверение о том, что больше никогда не встретим его в угодьях, и с миром отпустим.
Если этот же охотник попадается еще раз, бьем по-серьезу. Ружье, если доброе, забираем, если так себе – стволы о березу или о спину охотника «загибаем», возвращаем владельцу, отпускаем. Больше, как правило, этот человек не браконьерит.

Но это все мелочи. Наведя хоть какой-то порядок на своей территории, стали патрулировать вдоль границ хозяйства. Большая часть хозяйства примыкает к территории общего пользования. На сопредельной территории плотность копытных значительно ниже. Охрана там и вовсе оставляет желать лучшего.

Неоднократно убеждались, что наши звери уходили в соседние хозяйства – для них границ нет. А там, на неохраняемых угодьях, по оперативным данным, пара бригад занималась серьезным бизнесом: заготовкой дикого мяса. Поняв, что они вредят и нашему хозяйству, мы решили это дело прекратить.

Однажды ночью засекли фару и выстрелы недалеко от нашей границы. Преследование было сложным. Мы же без света, а они профи, знают в этих местах каждую кочку, иначе в этом бизнесе делать нечего. Потом, когда подобрались ближе, началась погоня. Тоже было сложно: они слепили нас двумя галогеновыми лампами. Спасибо, хоть не стреляли.

Догнали. Двоих задержали, трое убежали в лес. В машине шесть косуль, три зайца. Для успокоения этим двоим, конечно, морды раскровянили. Но, уверяю, все было в пределах культурного общения, все кости были целы.
Когда поняли, что добыча этих «бизнесменов» тянет на приличную сумму, решили все оформить по закону. С трудом дозвонились до районного охотоведа, все рассказали и ждали его шесть часов. Шесть! Хотя до районного центра, где он живет, было около полусотни км.

Приехал, все осмотрел, стал вызывать оперативную группу. Еще два часа ждали. Уже рассвело. Пока составляли протокол, писали объяснительные, вели другие следственные мероприятия, мясо прокисло. Но это даже обрадовало стражей порядка: не надо с ним таскаться, куда-то пристраивать. Акт составили на утилизацию, и все дела.

Несколько месяцев это дело гуляло по инстанциям: слабая доказательная база. Нас до сих пор подтягивают: может, это мы все устроили и подбросили добропорядочным гражданам, просто так катающимся на специально оборудованном для ночной охоты УАЗе? Там даже крыша полностью вырезана, оборудованы два места для размещения стрелков и два места для фарщиков.
Потом обвинили нас в том, что мы не имели права задерживать браконьеров, так как у нас нет таких полномочий. Тем более на чужой территории. Оказывается, мы «незаконно ограничили свободу передвижения граждан».
Так все и тянется. А бригада эта снова охотилась, пока снега не завалили. Правда, подальше от наших границ. А теперь, по оперативным данным, пересели на снегоходы.

Да ладно! Больше мы не играем в закон и правопорядок. После того случая и других хватало.

Однажды, тоже на соседней территории, выловили бригаду. Они от нас убегали и на всем ходу влетели на старую лесосеку, сели на пень. Мост так и остался у того пня. Их было четверо. Мы их били, пока не устали. Один, кстати, плакал и все удостоверение искал. Потом нашел: капитан полиции. Вот в этом случае у браконьеров и кости трещали.Навряд ли их еще потянет браконьерить. И ведь вот что интересно. У них в багажнике две косули было – ну хватит же! Откуда такая жадность? Или просто уверенность в безнаказанности?

Как-то одной бригаде мы выделили лицензию за то, что они помогли нам провести весенние работы по закладке кормовых полей. Хорошо поохотились. И стреляли все, и зверя много видели, подранка гоняли, потом добрали-таки. Впечатлений масса, эмоции через край. Друзья! А через день двоих из этой бригады поймали с фарой. Вот в этом случае – что? Голод? Страсть охотничья? Что это? Как понять?
Мы даже их бить не стали – пакостно.

Случаев с физическим воспитанием не так уж и много, но все они быстро разносятся, становятся известны всем окрестным жителям.
Отец одного молодого парня рассказывал: «Выхожу утром на подворье, а там сын на чурке сапоги болотные топором в мелкие ремешки рубит. Изрубил и на помойку выкинул. Я с вопросом.
– Все, батя, и охоту и рыбалку бросаю. Вчера соседа поймали, завтра – меня».

Думаю, что система физического устрашения – это не очень хорошо. А вернее, совсем нехорошо. И неправильно. И людям нехорошо и нам: врагов в каждой деревне нажили. А что делать-то? Что?
А зверь у нас в хозяйстве теперь есть. Местные жители, даже не охотники, и те отмечают. А кто понимает в этом, говорят, что такого никогда не было. Сравнивают с Африкой.

Или не нужна нам Африка? Может, и правда, не стоит природа разбитых морд браконьеров и их сломанных ребер? Ведь это же наши люди, ведь наши же. А законными мерами порядка не навести. Уж в этом вы мне поверьте. Я ведь об этом из самого нутра говорю, из самой каши, в которой варюсь сам.

От редакции
Эту статью мы решили опубликовать, чтобы законодатели видели, что их «творчество» не только может деморализовать общество, толкая его членов на уголовные преступления, но и дискредитировать государство.

 (фотография в газете и прежняя фотография на сайте не имеют к автору статьи никакого отношения)

Что еще почитать