По пороше

Но вот наконец и первая петля. Через расстояние – знакомая сдвойка, когда лопоухий, пробежав, возвращается своим следом обратно и на полпути делает большой прыжок в сторону. Таким образом он надеется сбить с толку лису. Но меня уж ты не проведешь!

Пороша… Какое мягкое, ласкающее слово! В нем для меня так много смысла и содержания, что лишь произнесу его, как сразу окунаюсь в воспоминания, когда долгими зимними вечерами я зачитывался произведениями классиков о зимней охоте по свежевыпавшему снегу...

С вечера приготовил одежду, термос, патроны и бинокль, подарок брата, с многофункциональным увеличением. Поставил будильник на шесть часов. В ожидании утра лег спать. Ночью просыпался и несколько раз подходил к окну, чтобы определить точное время, когда снег перестанет укрывать истосковавшуюся по его жасминовой свежести землю. Это было около четырех часов утра. Отлично! Пороша будет, наверное, печатной. С этой радостной мыслью я погрузился в сон, но проснулся раньше, чем зазвонил будильник.
Не торопясь, на цыпочках, чтобы не разбудить сладко спящих жену и сына, вышел на кухню. Вскипятил чай, позавтракал, залил термос и вместе с приготовленными с вечера бутербродами, положил в рюкзак. Вышел во двор. Свежевыпавший снег излучал необыкновенное сияние.

Добравшись до места и переодевшись в маскировочный халат, я стал внимательно осматривать окрестности в бинокль, попутно восхищаясь природной красотой. Еще недавно все было темно-серым, а теперь зима, укрыв все красивым белым покрывалом, создала уют по-настоящему зимнего дня. Так! Куда же направиться? То место, куда я приехал, представляло собой ложбину, с обеих сторон которой были два поля. На одном сеяли рожь, копенки которой смотрелись мохнатыми шапками. А второе было заброшено и сплошь поросло темным бурьяном. Вдоль первого поля виднелась лесополоса. За ней, как оказалось, было тоже поле, давно заброшенное и никем не засеянное. А как раз между двух полей, немного поодаль, как будто сиротинушка, расположился небольшой лесок. Теоретически сделать большой круг было бы удобно, найти свежий след, а там уже дело за малым. Но практически останется большая неучтенная площадь в середине. Стоп! Ловлю себя на мысли: сегодня ведь пороша. И начинаю двигаться вдоль поля, обрезая тем самым выходные следы. Для зайцев этот год, наверное, был не очень плодовитым. Весна была ранней, и потому быстро наступила засуха.

Прошел уже полпути, но выходного следа с поля пока нет. Да, как приятно идти по неглубокому снегу, вдыхать морозную свежесть зимнего дня и, крепко обхватив пальцами ложу приклада, ожидать волнующего момента. Но самое главное, не торопиться и отпустить зайчишку на расстояние выстрела, которое с опытом четко определяется глазомером, сделать удачный выстрел. В недалекие времена, когда эмоции захватывали с головой, сделать это было непросто. Бывало даже, заяц убегал на приличное расстояние и, став столбиком, разглядывал горе-охотника, который чуть на него не наступил.
Впереди виднелись кусты чилиги, которые росли по краю поля вперемешку с полынью и ветками толы. Здесь зайцы жировали. Обойдя по кругу это место, я обнаружил два выходных следа и тотчас отправился по одному из них. Что-то внутри мне подсказывало, что именно это след зайца, который после ночного пиршества отправился на отдых.

Доверять или не доверять интуиции на охоте? Разрешить этот вопрос мне помог один случай. Тогда я так же, периодически осматриваясь по сторонам, пересекая балку, шел по заячьему малику. И мой взор привлек отдельно возвышающийся бугор надутого снега, метрах в пятидесяти. Что-то внутри подсказало мне, оставив след, непременно пройти мимо него, что я и сделал. Попытка увенчалась успехом.
След направился через поле. Заяц, видимо, решил хорошенько разогреться перед сном. И потому ложиться не собирался. Я шел уже примерно полчаса, но и намека на петлю, характерную для зайца, собиравшегося спать, не было. Замысловатый отпечаток заячьих лап уверенно вел к лесополосе.

Помнится, я как-то спросил одного опытного охотника, в чем секрет распутывания заячьих петель. На что он мне ответил, что секрета как такового нет. Нужно просто быть очень внимательным и, не затаптывая свежий след, спокойно идти по нему, осматриваясь по сторонам. Перед тем как залечь, заяц обычно делает пару петель, а потом несколько сдвоек и скидок. Вот тогда уж не зевай – он где-то рядом. И как часто потом этот «где-то рядом» залегший умелец сбивать с толку убегал, оставшись целым и невредимым!

Но вот наконец и первая петля. Через расстояние – знакомая сдвойка, когда лопоухий, пробежав, возвращается своим следом обратно и на полпути делает большой прыжок в сторону. Таким образом он надеется сбить с толку лису. Но меня уж ты не проведешь! Теперь след направляется через лесополосу в сторону поля, поросшего бурьяном. Да, здесь видимость ухудшается. Через поле идет дорога, более свободная от травы. Вот по ней он и бежит. Да надо же какой неугомонный заяц! Ему пора уже спать залечь, а он чешет себе прямо,будто играючи. Я стал уже сомневаться, а по тому ли следу я иду, может, надо было выбрать другой? Не подвела ли меня моя интуиция?
Впереди, я вижу еще одну сдвойку. Это уже вторая. Теперь можно оставлять след и обходить местность по окружности. Как томителен этот миг, как долго его ждешь, как часто вспоминаешь этот волнующий момент, когда русак, поднимаясь с лежки и разбрасывая снег, падает сраженный выстрелом. А ты ликуешь от нахлынувшего счастья.

Но в этот раз заяц не поднялся, и лежка была пуста. Неужели он обманул меня?
Свежий след уходил в сторону от лежки. А я его даже не видел. Вот так заяц! Вот так профессор! Ну что ж, на то и охота: кто кого.
А день тем временем набирал силу. Воздух был свеж, и необычная красота зимнего дня все больше и больше наполняла пространство. В ногах стала появляться знакомая тяжесть, и я, решив передохнуть, направился к лесополосе. Присев под деревом, достал из рюкзака термос с бутербродами. И не спеша попивая горячий кофе из кружки, думал о сегодняшней охоте. По моим расчетам, если я пройду через поле, то вторая половина дня должна быть также насыщена троплением лопоухого. Как здорово осознавать, что есть еще шанс и не все еще упущено.

Отдохнув, я отправился на поиски нового следа. Теперь я двигался от лесополосы через поле в сторону леска. В прошлом году по осени рядом с ним вспахали две полосы шириной метров по пятнадцать. И как мне показалось при детальном осмотре в бинокль, там было очень перспективное место для отдыха лопоухого. Странно! Ловлю себя на мысли, что моя охота превращается не в ходовую по пороше, а в ходовую путем случайного наброда. Не пойдет! Но ноги ведут меня все же в этом направлении, а следы, которые пересекают мой путь, кажутся бестолковыми. Пройдя определенное расстояние, периодически отклоняясь от курса, я добрался наконец до намеченной цели и направился по следу, который обязательно, по– моему мнению, должен был привести меня к теплой заячьей лежке. Да, да! Именно теплой, недавно оставленной хозяином, так как после длительного тропления по свежевыпавшему снег он опять заметил меня, по-видимому раньше, чем я его.
День клонился к вечеру. Пора идти к машине. Теперь мне предстоял путь как раз между двух полей. Был еще шанс на удачное завершение охоты. Приободрившись, внимательно смотря под ноги, я шел и окидывал взглядом окрестности. И вдруг!..

Мой взор уперся в след, четко пропечатанный и намеренно неторопливый след наверняка отправившегося с жировки на лежку зайца. Более того, пройдя по нему пару метров, я обнаружил одну петлю, потом сдвойку, скидку и еще одну петлю. Где-то рядом! Палец привычным движением перевел предохранитель. И вот он прямо передо мной. Поднявшись тяжелым скачком, он тут же упал, сраженный выстрелом. «Русак взметнулся и покатил на низ» – вспомнились, заставив трепетно биться сердце, слова поэта. Да, это мгновение хочется переживать снова и снова.
Как потом оказалось, лежка добытого зайца была всего в восьмидесяти метрах от машины. По дороге домой я чувствовал небольшую усталость, но в душе радовался удачному дню и великолепно завершившейся еще одной охоте по пороше.