Изображение Корабли в океане
Изображение Корабли в океане

Корабли в океане

Как мы добирались в эти места — отдельная животрепещущая история, полная романтики и приключений. Но путь пройден, и мы достигли этих ближайших к побережью Кольского полуострова (обычно называемого Мурманом) островов в Баренцевом море.

Высаживаясь на берег самого большого острова северного архипелага, до конца не верили, что это действительно случилось. Видимо, не зря еще в советские времена одна из полярных станций здесь называлась официально «Труднодоступная станция остров Харлов». Мало что изменилось с тех пор: те же скалы, то же море и постоянный ветер, известный как зюйд-вест. Из действующих ранее погранзастав, метеостанций и кордона Кандалакшского заповедника остались только пограничники. А ведь история кордона уникальна. Перед началом Второй Мировой вой­ны, в 1938 году, стала закладываться эта северная биостанция России. Невзирая на большие экономические трудности, неблагоприятные погодные условия и сопротивление местного населения, в основном браконьеров, удалось построить научный корпус. Здание сохранилось до наших дней благодаря почти постоянному присутствию здесь сотрудников заповедника, однако находить и привлекать людей в эти места стало все сложнее, и судьба заповедника может стать похожей на судьбы других, покинутых людьми территорий.

Изображение «ГАГА И ГАГАЧЬЕ ХОЗЯЙСТВО», 1946 г.

«Трехлетняя работа заповедника «Семь островов» показала, что уже при проведении одних охранных мероприятий возможен значительный рост поголовья гнездящейся гаги. Летом 1938 г. при обследовании островов заповедника подсчитали всего около 600 гнезд гаги, а в 1940 г. число гнезд достигло 1550 шт. Ежегодно количество наседок увеличивается здесь почти на 60%. Приводимые цифры говорят за то, что восстановление количества гаги, а следовательно, и промысла пуха, при внимательном отношений со стороны человека — дело немногих лет».(В.С. Успенский).
«ГАГА И ГАГАЧЬЕ ХОЗЯЙСТВО», 1946 г. «Трехлетняя работа заповедника «Семь островов» показала, что уже при проведении одних охранных мероприятий возможен значительный рост поголовья гнездящейся гаги. Летом 1938 г. при обследовании островов заповедника подсчитали всего около 600 гнезд гаги, а в 1940 г. число гнезд достигло 1550 шт. Ежегодно количество наседок увеличивается здесь почти на 60%. Приводимые цифры говорят за то, что восстановление количества гаги, а следовательно, и промысла пуха, при внимательном отношений со стороны человека — дело немногих лет».(В.С. Успенский). 


Интересно устроена человеческая память. Отдельные ее фрагменты нередко проявляются в сознании только в связи с конкретными образами и в конкретное время. Так случилось и в тот момент, когда я взошел на вершину купола острова Харлов. В Черном море есть острова, которые называются скалы-корабли. Ощущения от попыток высадиться на них экстремальные. Так вот, высокая отвесная стенка скалы, на которую нам предстояло взобраться из маленькой шлюпки, ассоциировалась у меня именно с бортом корабля в бушующем море. Целью той высадки было обследование и учет гнездовой популяции хохлатых бакланов. Неприступные и острые пики скальной суши надежно защищали птичьи гнезда от множества угроз. Сами островки настолько малы, что их с трудом можно найти на карте, а с берега в хорошую погоду видны контуры «остроконечных парусов кораблей». Не покидало ощущение, что я стою на большом флагманском корабле, за которым следует небольшая флотилия, группа островов архипелага, каждый из которых имеет свою историю и индивидуальные особенности.

Изображение ТУПИК В ЛАБИРИНТЕ НОР.

В отличие от других чистиковых, для формирования гнезд тупики роют многочисленные норы в торфяном грунте. На Зеленцах это происходит вдали от берега, в центральной части купола острова. Под землей к гнездовой камере ведется много ходов, поэтому часто можно видеть, как тупик ныряет в одну нору, а выходит на свет совсем в другом месте, иногда очень неожиданно, непосредственно у ног наблюдателя.
ТУПИК В ЛАБИРИНТЕ НОР. В отличие от других чистиковых, для формирования гнезд тупики роют многочисленные норы в торфяном грунте. На Зеленцах это происходит вдали от берега, в центральной части купола острова. Под землей к гнездовой камере ведется много ходов, поэтому часто можно видеть, как тупик ныряет в одну нору, а выходит на свет совсем в другом месте, иногда очень неожиданно, непосредственно у ног наблюдателя. 


Архипелаг «Семь островов» вытянулся вдоль мурманского берега Кольского полуострова, напротив устья реки Харловки. Основная группа его состоит из пяти островов, которые отделены от материка проливом Семиостровский Рейд: Харлов, Большой и Малый Зеленец, Вешняк и Кувшин, а два Лицких острова (Большой и Малый) лежат отдельно, в пяти морских милях к юго-востоку. Кроме того, есть еще множество мелких островков и отдельных небольших скал, но по-настоящему интересны только крупные участки суши.
На Харлове и Вешняке берега круты и каменисты, купола безлесны и пустынны. Что сразу бросается в глаза — обилие вороники и морошки. Еще с моря хорошо заметны эти ярко-зеленые языки вороничников, сползающих с каменных «лбов» и уступов. В районе крупных птичьих колоний, где накапливается мощный слой торфа из отходов жизнедеятельности птиц, развивается растительность с преобладанием ромашки с крупными и красивыми цветками, щавеля и овсяницы. На скалистых участках островов летом гнездятся десятки тысяч кайр и чаек-моевок, образующих знаменитые птичьи «базары». Здесь царит свой мир. Осторожно внедряясь в него, остро чувствуешь собственную незначимость, тебя здесь попросту не замечают. Каждый обитатель скальной ниши занят важным делом — растит потомство.


Базары вмещают в себя разные виды птиц, иногда они перемешаны, как в случае с семейством чистиковых — кайрами; здесь гнездятся как тонкоклювые, так и толстоклювые виды. Гагарки, хотя внешне и похожи на кайр, но держатся особняком, в глубине скальных выступов.

Изображение Участники экспедиции по проведению учета гнездящихся птиц фотографируют охотящихся на сельдь тонкоклювых кайр вблизи бухты Дворовая.
Участники экспедиции по проведению учета гнездящихся птиц фотографируют охотящихся на сельдь тонкоклювых кайр вблизи бухты Дворовая. 


Береговая линия острова Харлов, особенно с северной его стороны, сильно изрезана, во время отливов обнажаясь литоралями, а в приливы заполняя микрофьорды богатой пищей морской водой. Амплитуда перепадов уровня воды здесь примерно три метра. Такие неровности в поверхностях скал, многочисленные углубления, щели, полки и уступы заняты колониальными птицами все без исключения, дефицит свободного места и конкурентная борьба за гнездовые участки ведется здесь не на жизнь, а насмерть. Очень часто гнезда разоряются не только хищниками ради добычи, а и конкурентами в погоне за гнездовым местом. Таким конкурентом и уникальным видом является редкая и краснокнижная северная олуша.


На двух соседних островах, Большом и Малом Зеленцах, обитают другие уникальные птицы — тупики. Этих ни с кем не спутаешь из-за их огромного и яркого, как у попугая, клюва. «Визитная карточка» этой птицы — множество свисающей мойвы в клюве. Причина такого накопления добычи отнюдь не жадность, а необходимость экономить драгоценную энергию при нырянии и охоте на рыбу.


Изображение 25–30 тыс. птиц кольцуется каждый год в Кандалакшском заповеднике.
25–30 тыс. птиц кольцуется каждый год в Кандалакшском заповеднике. 



Здесь же гнездятся и белощекие казарки — типично островной вид. Среди гусей они также легко узнаваемы своей двуцветностью — черным и белым окрасом. В период линьки, когда полеты затруднительны, казарки очень быстро бегают, это, как правило, всегда спасает их от нападающих хищников, например песца. Такой же «бегун» и гусь-гуменник, обитающий на Большом Зеленце. С самого раннего детства пуховички учатся использовать свои сильные ноги в случае крайней необходимости. А вот гага обыкновенная — массовый гнездящийся вид на всех островах архипелага, в особенности на Большом Лицком.


Приуроченность этого острова к архипелагу можно считать весьма условной ввиду некоторой удаленности от основной группы островов. Здесь почти нет крутых скальных стенок, однако высадиться на берег было также проблематично.


По пути к острову мы попали в болтанку с сильным встречным ветром, в итоге продвижение к суше было очень медленным, мощности лодочного мотора явно недоставало. В поисках безопасного места высадки мы обошли почти весь остров с севера и на приливной воде, изрядно вымокнув сами и залив наш экспедиционный груз, все же сумели преодолеть все эти трудности. И усилия этого стоили.

* * *
Условия пребывания на Большом Лицком оказались наиболее комфортными по сравнению с другими островами. Конечно, если считать комфортом отсутствие пресной воды, электричества, телефонной связи и бани. В двухкомнатной избушке-кордоне имелась полуразрушенная печь, которую через пару часов активного дымления из всех щелей кладки удавалось растопить, чтобы просушить одежду и согреться. Стены и крыша над головой — это уже что-то, тем более что здесь все имеет «запах» истории. На архипелаге в 1938 году с целью охраны обыкновенной гаги, восстановления ее запасов и возможностей промыслового использования был построен кордон заповедника, который тогда назывался «Семь островов». За короткое время были разработаны сроки и нормы сбора пуха, выработаны меры борьбы с врагами гаги и проведены биотехнические мероприятия, направленные на увеличение количества гаги и ее приручения. Здесь многое связано с активными исследователями морских колониальных птиц — А.Н Формозовым, Л.О. Белопольским, В.М. Модестовым и В.С. Успенским.


Рядом с основным домиком притулился маленький промысловый сарайчик. Он еще старше кордона, некоторые записи внутри на его стенах датируются вековой давностью. Здесь нацарапаны короткие заметки пережидающих шторма рыбаков-артельщиков, полные трагизма записи, сделанные в связи с кораблекрушениями и вынужденными недельными ожиданиями помощи. От многих посланий веет безысходностью и абсолютной зависимостью от погодных условий, что актуально так же и в наши дни.
Царство гаги на острове действительно торжествует. Естественные враги гаг — коротко­хвостые поморники и врановые, активно разоряющие их кладки. А вот большие поморники в период гнездования самозабвенно защищают собственные гнезда и яростно нападают на всех, включая людей. Находиться на их территории без головного убора, лучше всего строительной каски, чревато осложнениями. Такими же бесстрашными и заботливыми родителями являются полярные крачки. Каждый вид птиц защищает свое потомство как может. Кулик-сорока, например, начинает пронзительно кричать, доводя восприимчивого нарушителя до нервного срыва. Галстучники, камнешарки, пуночки и коньки отводят от гнезда, притворяясь ранеными. Гусь-гуменник приучает своих пуховичков спасаться от хищников в море. Самец тундряной куропатки возвещает громким и скрипучим голосом о приближающейся угрозе. Кайры не владеют какими-то своими особыми приемами защиты, только лишь «рассчитывают» на колониальный стиль гнездования. Пять видов чаек, обитающих на островах — моевка, сизая, серебристая, морская и бургомистр, — оберегают свое потомство как могут, однако почти всегда проигрывают самому крупному залетному хищнику — белохвостому орлану. Ко времени вылупления птенцов эти огромные птицы скапливаются на материковом берегу в районах птичьих базаров и прилетают на острова. А вот чистики так хорошо маскируют вход в гнездовые норы, что найти их могут только наземные хищники — млекопитающие, обладающие хорошим обонянием. Сама природа позаботилась о сохранении популяций многих видов птиц, поселив их на труднодоступных островах, однако в очень холодные зимы, когда проливы между островами замерзают, к птицам приходит беда. Лисы и песцы легко могут добраться по льдинам к островам архипелага и начисто уничтожить птичьи кладки.

Изображение ЗАХВАТЧИКИ ИЛИ ЖЕРТВЫ?

Остров Харлов — единственное место в России, где гнездятся олуши, первая пара загнездилась здесь только в 1996 году. Из-за дефицита места на скалах олуши постепенно вытеснили часть колонии кайр. Метод вытеснения довольно жесток: самцы олуши захватывают кайр за шею и сбрасывают их в море или на камни, а оставшихся без присмотра птенцов олуши как бы «усыновляют», хотя в конечном итоге птенцы обычно погибают от голода. При постоянном наличии косяков сельди и мойвы олушам не приходится далеко летать за добычей, поэтому местная колония постепенно вырастает. Тем не менее именно олуши наиболее уязвимы от антропогенного воздействия, и в гнездовой период не рекомендуется подходить близко к их поселению.
ЗАХВАТЧИКИ ИЛИ ЖЕРТВЫ? Остров Харлов — единственное место в России, где гнездятся олуши, первая пара загнездилась здесь только в 1996 году. Из-за дефицита места на скалах олуши постепенно вытеснили часть колонии кайр. Метод вытеснения довольно жесток: самцы олуши захватывают кайр за шею и сбрасывают их в море или на камни, а оставшихся без присмотра птенцов олуши как бы «усыновляют», хотя в конечном итоге птенцы обычно погибают от голода. При постоянном наличии косяков сельди и мойвы олушам не приходится далеко летать за добычей, поэтому местная колония постепенно вырастает. Тем не менее именно олуши наиболее уязвимы от антропогенного воздействия, и в гнездовой период не рекомендуется подходить близко к их поселению. 


* * *
На островах Баренцева моря постоянно обитающих сухопутныхмлекопитающих практически нет. Исключением является изолированная колония норвежского лемминга на острове Харлов. Отмечались единичные случаи, когда с дрейфующими льдами с востока заплывали белые медведи.


Морские млекопитающие, такие как киты и тюлени, активно обживаются в километровой полосе вдоль побережья Восточного Мурмана. Многочисленные серые тюлени и морские зайцы размножаются на отмелях материковых губ и отлеживаются во время отливов на литоралях «Семи островов».


Дикий северный олень наравне с белым медведем является символом Арктики и северных тундр. Именно северный олень в далеком прошлом «помог» человеку освоить этот край. И сейчас олень, дающий на севере максимальную полезную биомассу и продукцию, остается основным и почти единственным «средством» утилизации скудных, но распространенных на огромной площади растительных ресурсов тундры, лесотундры и северной тайги. Дикая популяция оленя сохранилась на юге Кольского полуострова, а на побережье Баренцева моря выходят стада одомашненных еще саамами северных оленей. Они выходят из тундры в летний период, спасаясь от гнуса и мошки. Сильные и постоянные ветра побережья значительно облегчают существование этих животных. Северные олени — отличные пловцы и в поисках корма переплывают проливы и начисто выедают растительный покров островов и вытаптывают гнезда многих птиц. Это стало еще одной причиной заповедания Семиостровья.


Как шутят ученые, планету Марс мы знаем лучше, чем высокие широты Земли. А ведь существование жизни в таких широтах поражает. Трогательно увидеть россыпи полярных маков на галечном грунте арктических пустынь, шпалерные формы ив и карликовых берез. Здесь летают многотысячные стаи чаек и кайр и плавают гигантские красавцы киты.
Но мы не должны забывать о том, что существование в суровых арктических условиях — это борьба за выживание. Видовое разнообразие арктических экосистем весьма невысокое, «пищевые цепи», как правило, короткие. Поэтому любое внедрение человека в такие экосистемы должно быть тщательно продуманным и обоснованным.

Что еще почитать