Изображение Звериные будни столицы
Изображение Звериные будни столицы

Звериные будни столицы

Барсук сумел пробраться в особо охраняемую зону Кремля

“Сугробы почти круглый год и бесчисленные медведи на улицах…” — с легкой руки заезжих иностранцев Первопрестольная уже который век не может избавиться от столь экзотического “виртуального” образа. А ведь последнего дикого “мишку” на территории, занимаемой ныне крупнейшим российским мегаполисом, извели более 200 лет назад! Впрочем, если уж не косолапых, то других представителей дикой фауны на улицах и в тихих закоулках стольного града Москвы вполне реально увидеть даже в наши дни. А во времена наших отцов-дедов-прадедов тем более.

“Вчера на Мясницкой улице откуда-то появился волк. Волк бежал серединой улицы от Мясницких ворот к Лубянской площади. Появление волка вызвало замешательство публики и испугало многих лошадей. Городовой вместе с дворниками загнали волка в большой ящик. Через некоторое время явился егерь владельца волка, студента Н. Пахомова. По его словам, волк ручной, он сбежал из конуры. Животное возвращено владельцу под расписку! — такую заметку напечатала газета “Русское слово” в номере от 10 апреля 1914 г. Как явствует из этой публикации, для г-на Пахомова история с беглым четвероногим хищником закончилась благополучно. А вот другому столичному студенту много лет спустя общение прямо посреди города с “крупногабаритным” лесным обитателем обошлось куда дороже.

Дело было в середине 1970-х. Компания молодежи после окончания лекций шла по аллее, неподалеку от “высотки” МГУ. Вдруг из кустов на ребят выскочил здоровенный кабан. Как его занесло из подмосковных лесов в столицу, неизвестно, однако секач в тот момент был явно не в духе. Раздраженное городским шумом и суетой животное атаковало людей, оказавшихся на пути. Пришлось студентам уворачиваться от острых кабаньих клыков и спасаться бегством. Увы, это удалось не всем: одного из группы кабан сумел-таки опрокинуть и даже ранить.

Вскоре после этого происшествия четвероногого “хулигана” изловила срочно вызванная группа егерей. А пострадавший студент угодил в больницу. Там его разыскал узнавший о ЧП репортер столичной газеты. Он взял у “обиженного” кабаном парня короткое интервью и пообещал, что в завтрашнем же номере будут фигурировать его имя и фамилия.

Но с прославлением раненого студента вышла осечка — редактор “завернул” лихо написанную заметку. “Случай, конечно, любопытный, — сказал он, — однако выставляет Москву в невыгодном свете. Как же так? Столица первого в мире социалистического государства, и вдруг чуть ли не в центре города кабаны бегают, на людей нападают! … Из горкома нам за такую публикацию знаешь, что будет?!”

Но журналист оказался человеком слова. Обещал студенту, что о нем в газете упомянут, — и добился своего. Правда, для этого ему пришлось вновь посетить своего подопечного в больничной палате: “Раз про историю с кабаном написать не удалось, давай-ка, приятель, скажи несколько слов о том, что ты думаешь о недавно завершившемся визите Брежнева в Западную Европу — уж это я наверняка смогу протолкнуть в нашу колонку “Отклики”. Там и фамилию твою укажем”.

В результате несколько общих фраз во славу генсека, сказанных студентом, были опубликованы в прессе. Благодаря “невежливому” кабану.

Еще каких-то 25–30 лет назад звери из подмосковных лесов были довольно частыми гостями в городе. Ежегодно регистрировалось до ста случаев захода лесных обитателей на улицы и в жилые кварталы. Иногда сотрудники специально существовавшей в столице службы по удалению диких животных из города за день эвакуировали из “каменных джунглей” по 7–8 зверей. И это при том, что мегаполис окружен, казалось бы, непреодолимым для зверья барьером — широченной асфальтовой полосой МКАД с проносящимися по ней тысячами машин. Как же четвероногим удается миновать такую преграду?

— Я сам видел однажды, как лось преодолевал кольцевую автотрассу по руслу речки Серебрянки, — рассказывал автору этих строк бывший тогда главным охотоведом МЛТПО “Мослесопарк” Александр Грузнов. — Вот ведь хитрюга! На коленках прополз по трубе, проложенной для воды!

Отдельные “дикари” умудрялись забираться в самую глубь московских кварталов. Летом 1983-го, например, пришлось отлавливать лося на Таганской площади. В 87-м нахальный кабан устроил променад по Бульварному кольцу. А годом раньше барсук притопал из леса прямехонько к перронам Киевского вокзала… Настоящему лосиному нашествию подверглись однажды обитатели микрорайона возле метро “Сокол”: сохатый забрел здесь средь бела дня во двор школы, а еще два его сородича в это же самое время вздумали попастись на территории соседнего детского садика.

В другое время и совсем в другой ситуации “нетипичный для Москвы” зверь невольно стал причиной еще более стрессовой ситуации. Дело вполне могло закончиться летальным исходом. По крайне мере так считал более ста лет назад автор газетной статьи, в которой рассказывалось об этом случае.

Все произошло во времена Александра III и начиналось вполне безобидно. Под вечер 7 апреля, на Благовещение, возвращалась с гулянки развеселая компания купеческих сынков. Хоть и были господа изрядно под мухой, но один из них вспомнил-таки, что по случаю этого праздника полагается выпускать на волю птиц. Как назло, торговля пернатыми, которых специально привозили для такого случая на московские рынки, уже закончилась, весь живой товар птицеловы распродали. Однако купцам-молодцам приспичило непременно освободить из неволи хоть кого-нибудь! Тут им и подвернулся на улице бродячий актер с дрессированной обезьянкой на поводке.

— Во! Давайте заместо синицы эту макаку выпустим!

Тщетно отказывался хозяин обезьяны. Гуляки ему всучили несколько крупных купюр и забрали мартышку. Проехав еще пару кварталов, приступили к процедуре освобождения. Отстегнули шлейку и, чтобы упирающаяся зверушка поскорее отправилась на вольную прогулку, как следует ее пуганули. Животное в панике бросилось прочь, одним махом забралось на дерево, с него перепрыгнуло на соседнее… “Вот и отпустили!” — удовлетворившись произведенным в честь праздника “действом”, развеселые купцы отбыли восвояси. А несчастная обезьянка сидела на дереве до тех пор, пока окончательно не замерзла. В поисках тепла она забралась через открытую форточку в одну из комнат ближайшего дома. Хозяин жилплощади мирно почивал после употребления изрядной доли спиртного. Под утро он очнулся от тяжких снов, глянул вокруг мутным взором и увидел на спинке стула…

— Черт! Черт пришел! За мной пришел!!

А вы бы на месте этого выпивохи что подумали, увидев с похмелья в своей комнатушке какое-то волосатое и лупоглазое существо? Обезьяна, в очередной раз напуганная, пулей выскочила обратно в форточку, а у мужичка случился сердечный приступ. К счастью, все обошлось. Однако, как утверждал московский журналист-бытописатель, раскопавший эту историю, “визит дьявола” так запал в душу горожанину, что с тех пор он зарекся “отхлебывать лишнего”.

От кабанов, барсуков и обезьян перейдем к иным представителям дикой фауны, которые тоже оставили — и оставляют до сих пор! — свой след в городской жизни. Хоть размером они поменьше, зато берут численностью популяции.

Речь идет о серых воронах. Счет им в Москве идет на десятки тысяч. В начале 1980-х “вороний вопрос” особенно обострился в самом центре города. Комендатура московского Кремля никак не могла справиться с распоясавшимися каркушами. Около 4 тысяч этих птиц облюбовали местом постоянного пребывания кремлевские твердыни.

Мрачноватая, конечно, картина — кружащиеся над правительственной резиденцией черные стаи воронья. Кроме того, бесцеремонные птицы устраивали шумные перебранки прямо под окнами генсека, выклевывали рассаду цветов на парадных клумбах, повадились кататься на хвостах с луковиц соборов, обдирая при этом тонкую позолоту. А уж о том, что территория Кремля оказалась “простреливаемой” сверху, и говорить нечего. Едкий птичий помет портил кровли и купола, оставлял отметины на полированных крышах “членовозов. А порой крылатые снайперы ухитрялись попадать и в руководителей партии и правительства. Как бороться с такой напастью? Стрелять? Но ружейная канонада над Кремлем вовсе неуместна. Ловить сетями? Очень хлопотно и малоэффективно. “Тогда с одобрения кого-то из кремлевских специалистов-охранников была предложена радикальная мера, — поделился сведениями Александр Грузнов, от которого и довелось услышать эту “секретную” историю. — Ворон попробовали угостить приманкой со снотворным. Мол, когда заснут, мы их подберем и вывезем прочь без лишнего шума”. Однако пернатые разрушили “чекистам” все их стратегические планы. Поклевав на кремлевских лужайках корм с подмешанным в него лекарством, они вдруг дружно снялись с места и улетели в соседние кварталы города. Тут сработал знаменитый закон подлости: сон сморил часть стаи как раз во время отдыха не где-нибудь, а на территории одного из иностранных посольств! Дипломаты были в панике, когда в их резиденции с деревьев начали валиться недвижимые птицы. Газовая атака? Экологическая катастрофа? Диверсия? Скандал получился изрядный — поди докажи, что на представителей могущественной державы никто и не думал покушаться!

Естественно, после такого конфуза о применении химии в борьбе с воронами уже не могло быть и речи. Вместо этого прибегли к помощи специально натренированных охотничьих птиц — ястребов и соколов. Успех превзошел все ожидания, и разгул вороньего “террора” в правительственной резиденции страны удалось, наконец, обуздать.

Что еще почитать