Тур стоил 60 000 на двоих, и, чтобы сэкономить, я стал подыскивать компаньона.
Наконец отозвался старый знакомый — режиссер, назовем его Степаном.
Степан, прибыв в гостиницу и обнаружив изобилие дармового рома, забухал капитально.
Мало того, он постоянно язвил и доставал меня своим бухтением на предмет моего неправильного мировоззрения.
Мы с ним не сходились во взглядах на божественное (Степан был еще тот философ).
Короче: отдых стал возможен только на пляжах, песчаные просторы которых казались бескрайними.
Я решил изучить отдаленную часть полуострова Варадеро и, если представится возможность, заночевать на природе.
Поехал туда на курсирующем по полуострову автобусе и потом еще некоторое время шел берегом моря вдоль богатых отелей…
Многокилометровая пляжная полоса вывела меня к узкому насыпному перешейку, ведущему к безлюдному маленькому полуострову с мангровым лесом. Продираясь через сплетения деревьев, я нашел уютную лагуну с участками чистой воды. Ближе к берегу она сплошь заросла водорослями, что могло говорить о наличии рыбы.
Расчехлив удочку с тяжелой морской оснасткой, я сделал дальний заброс на чистую воду и стал ждать поклевку. Глубина ловли 1,5 метра. Насадкой служило мясо мелкой ракушки, которое я наковырял в баночку по мере путешествия вдоль берега. Поплавок плясал на волне и медленно перемещался к берегу под влиянием ветрового течения.
Произошла поклевка, и на крючке затрепыхалась белая рыбка — мухара, которую я ловил раньше с пирса вместе с кубинцами. Это стайная рыба. Иногда в поисках корма среди камней и водорослей она подходит близко к берегу. Зная это, я рассчитывал на хороший улов.
Пойманная рыбка отправилась в заполненную морской водой ямку на берегу, и следом я уже вытаскивал другую, точно такую же.
Доведя улов до пяти рыбок, я уже стал подумывать о шикарной ухе, которую мог бы приготовить в найденной на пляже двухлитровой железной банке, но к этому времени направление ветра поменялось, стая отошла от берега, а появившийся гнус заедал с такой силой, что я вынужден был собрать вещи и переместиться к перешейку, по другую сторону которого была внутренняя лагуна. Она соединялась с морем только трубой, проложенной под насыпью.
Рыбы, здесь, похоже, нет, подумал я, но на всякий случай сделал заброс, насадив свежее мясо ракушки. И — о чудо! — поплавок сразу нырнул под воду, леска натянулась, а конец удилища нагнулся к воде.
После подсечки на глубине темно-синяя тень заходила кругами. Поборовшись с рыбой, то отпуская леску, то начиная вываживать, я наконец подвел ее, широкотелую, зеленовато-белого цвета, к берегу и, подхватив руками, выбросил на пляж.
Быстро вырыв яму и заполнив ее при помощи пакета морской водой, запустил в нее увесистого красавца луциана, а сам дрожащими руками наживил насадку и снова сделал заброс. Но поклевок не было ни в ближайшие пять минут, ни позже.
Я ошибся, посчитав, что эта глубоководная лагуна кишит аппетитными трофеями. Прошло минут двадцать, а я все надеялся на клев и иногда посматривал на плавающую в песчаном корыте рыбу, а она посматривала на меня. И мне вдруг стало тяжело выносить ее взгляд.
Я решил отвлечься. Окунувшись в прозрачную воду, увидел устланное мелкими камнями дно с небольшими пятачками водорослей. По дну передвигались небольшие крабики, и больше никого видно не было, даже мелкой рыбы.
Вернулся к луциану, чтобы более внимательно его рассмотреть. Это была упитанная рыба, но что-то мне запрещало отправить ее в уху или поджарить на углях, используя самодельные вертела из веток кустарника.
Читайте материал "Кусочек счастья"
Наконец я опустил руки в песчаное корыто, бережно ухватил рыбу и выпустил в лагуну. Она была достойна особого к себе отношения, так как только она смогла найти путь из моря в лагуну через трубу, а значит, у нее особая сущность и особые способности.
Разведя костер из сухого плавника, я довольствовался ухой из той рыбы, что поймал в лагуне мангрового леса. Тем временем стало темнеть. Лежа на большом гостиничном полотенце, я посматривал на звездное небо и размышлял о бытии, затем мои мысли сосредоточились на образе двух прекрасных девушек, с которыми я познакомился, когда менял доллары на куки в обменнике, расположенном на одной из автобусных остановок.
Они были привлекательны, особенно та, у которой было подтянутое, крепкое тело, а на выпуклых лопатках колыхались две русые косички. Ее смуглые плечи и высокая грудь так и стояли перед глазами. Девушки, несмотря на то что мы познакомились всего несколько минут назад, пригласили меня на вечернюю дискотеку, заявив, что охрана у них лояльная и я спокойно пройду на территорию гостиницы, если притворюсь, что здесь живу.
Вспомнив об этих красотках, я быстро собрал поклажу и зашагал на остановку, надеясь, что успею на последний автобус.
ИНЦИДЕНТ С БАРРАКУДОЙ
Мне повезло: автобус стоял на конечной остановке. Проехав с полчаса, я вышел возле красивого комплекса, спрятал удочку в кустах и легко проник на условно закрытую территорию. Она была большая, шикарная: парковые насаждения, несколько бассейнов с прилегающими к ним барами, аквагорки и прочие атрибуты отеля «все включено».
Я отправился на дискотеку и по пути, на аллее, вдруг встретил красоток, которых искал. Они общались с двумя фактурными парнями. Я уже хотел было повернуть назад, оставшись незамеченным, но та, которая мне понравилась, увидела меня и радостно замахала ручкой.
— Привет! — крикнула она. — Ты пришел? Какой молодец! Пойдем с нами на дискотеку!
Я подошел. Познакомились. Юля, Маша, Дмитрий и Витя. Девчонки из Самары, парни из Пензы. Причем последние не показали какого-нибудь недовольства, наоборот, улыбались, видимо, считая, что возрастной дядька им не конкурент, и тоже стали подбадривать меня приглашениями.
Что делать, я пошел, раз уж так получилось. На дискотеке музыка была латиноамериканская, а девушки оказались большими любительницами бочаты и сальсы. Умение танцевать латину меня и спасло, обе крошки стали проявлять ко мне больше интереса, чем к парням, которые в этом деле были совершенные лохи.
Девицы умело, расслабленно вели себя в парном танце и не стеснялись плотного контакта тел. А пензенские, казалось, не слишком обращали на нас внимания, потому что были увлечены разговорами о рыбалке.
Они вспоминали вчерашний день, проведенный на волнорезе вблизи гостиницы, обсуждали кормящихся с руки пеликанов, барракуду, которая сорвалась у Димы с крючка, подведенная уже к самому берегу, и гадали, далеко ли она ушла или бродит там же, где парнями были замечены большие стаи мухары — любимого лакомства морских щук.
Между тем девицы разгорячились, не захотели меня отпускать и попросили танцевать с ними до утра. Я, конечно, не смог устоять: тела у них были совершенны, двигались они прекрасно, а блондинка Юля еще обладала какой-то магической притягательностью. Короче, я на нее запал.
И, наконец, я так подружился с честной компанией, что меня пригласили на рыбалку. Оказывается, у них была договоренность с местным капитаном катера о выходе в море. Ребята хорошо разбирались в морском троллинге. Я это сразу понял, когда разговор зашел о приманках и снастях, и быстро согласился (все же находиться в одном номере с вечно поддатым, бухтящим режиссером меня не прельщало).
Читайте материал "Лакай вино погони, гончий пес!"
Утром, прихватив приготовленную с вечера провизию, ласты и маски, молодежь повела меня к причалу, где нас поджидал очень загорелый, еще не слишком старый, но уже сильно морщинистый кубинец Хильберто. Он разговаривал сильным, хрипатым голосом с капитаном с соседнего судна, и оба курили толстые, крепко пахнущие сигары.
— О, здравствуйте! Прего, пожалуйте на борт, — сказал он, смешивая испанские и русские слова, и крикнул долговязому темнокожему пареньку: — Самуэль, отдавай концы!
Юноша засуетился, убирая канаты. Мы зашли на палубу, и катер, заурчав моторами, отчалил.
Самуэль стоял за рулем, кэп рассказывал нам о снастях. По бортам и на корме стояли шесть троллинговых спиннингов, которые Хильберто сразу привел в рабочее положение, отпустив приманки на разное удаление от катера.
Мы уходили все дальше и дальше от берега, вскоре он уже едва был заметен тонкой сереющей полоской.
И ни единой поклевки. Девушки жались к парням, и я, не желая навязываться, сел подальше в тени тента. В какой-то момент, убаюканный монотонным урчанием моторов, я заснул. Снилась мне залитая солнцем лагуна и отпущенный мною луциан.
И вдруг меня вытолкнули из сновидения звуки какой-то возни на борту. Сквозь сомкнутые негой ресницы, через врывающийся в меня солнечный свет я увидел расхаживающих по палубе девиц в бикини. Затем на борт взобрался Виктор с гарпуном в руке, на который был надет огромный лангуст. Следом из воды появился Дима, радостный, но без добычи.
— Капитан там ловушки проверяет, — сказал он.
Девушки заохали, разглядывая экзотическое многоногое существо с длинными усищами. И в этот момент Хильберто в маске появился над бортом со вторым лангустом. Он кинул его на палубу, и тот бойко захлопал хвостом, пятясь назад. Самуэль быстро приготовил двух лангустов, и мы хорошо перекусили под ром.
Расслабленные выпивкой ребята и девицы начали более раскованно чувствовать себя, а Юля с Димой целовались на глазах у всех, и мне это было неприятно, ведь на дискотеке все было по-другому.
Читайте материал "Подводная охота в Южной Италии"
После затяжного отдыха опять начался троллинг. Теперь капитан вел катер ближе к берегу, то отдаляясь от него, то приближаясь очень близко. Рыба не хотела клевать, и Дима с Виктором, заплатившие немалые деньги за рыбалку, изрядно нервничали.
Капитан, чтобы сгладить впечатление, дал Маше и Виктору подержаться за штурвал. Потом он вышел на палубу, а Самуэля отправил в рубку контролировать управление катером. И в это время на удилище, установленном по правому борту, сработала защелка, удилище согнулось, завибрировало под тяжестью крупной рыбы. Капитан резко потянул его, и рыба надежно засеклась.
— Держи! — крикнул капитан Дмитрию, а сам ринулся в рубку.
Он начал ловко маневрировать катером, сбавляя обороты двигателя. Вначале все вглядывались в пенистые гребни волн, пытаясь рассмотреть рыбу. Затем та ушла на глубину, и мы молча ждали, когда утомленная, она снова покажется на поверхности.
Читайте материал "Карибский круиз: на катере вдали от дома"
Дмитрий действительно оказался опытным рыболовом. Он чутко реагировал на рывки и ослабления рыбы, «выкачивал» при подходящем моменте, когда она слабела, и отпускал, когда у нее вновь появлялись силы. И вот у поверхности показалось длинное торпедообразное тело и огромная пасть, вся усеянная длинными острыми зубами.
— Ну, эту зубастую мы не упустим, села надежно! — улыбнулся Дмитрий приплясывающему рядом Виктору.
— Какая огромная! — в один голос закричали девушки.
Даже Хильберто, передав штурвал Самуэлю, выскочил и что-то восклицал по-испански, периодически добавляя русское матерное слово. Он давно не видел таких размеров барракуду.
Кэп набросил петлю на хвост «крокодила» и вытащил его через специальную дверку, нижний край которой располагался близко к кромке воды. Девушки вскочили на края бортов, держась за поручни, подальше от страшных зубов.
Дима с Виктором умудрились прижать барракуду, а кэп умело отцепил глубоко засевший тройник деревянной рыбки. Освобожденная зубастая сначала кувыркалась, подпрыгивала, а потом присмирела, запутавшись в обрывке сети.
Я сидел у противоположного борта и наблюдал за ее агонией. Увидев, что барракуда сдалась, все разбрелись кто куда. Пацаны снова затусовали с девушками, кэп встал за штурвал (вдали показались пока еще плохо различимые дома Варадеро), а помощник занялся выборкой снастей.
Я не хотел смотреть на обнимающиеся пары, но места на палубе было очень мало, а рубка занята, поэтому поневоле приходилось выглядеть посмешищем. Во всяком случае мне так казалось. Хотя на самом деле у современной молодежи могут быть кардинально другие мысли в голове…
Я старался уйти в себя, убрать ум и чувства, и в какой-то миг вошел в такое состояние отстраненности, которое ввело меня, я бы сказал, в другое измерение. И в это время наши глаза с барракудой встретились. Может ли рыба что-то чувствовать, не знаю, дело было не в рыбе, а во мне, в моих переживаниях.
Я вдруг увидел в ее глазах страдание и через него как бы соединился со всей Вселенной, с ее милосердной, все понимающей сущностью. И ощутил сострадание, глубочайшую печаль…
Читайте материал "Три дня рыбалки в Оманском заливе - где золото моют в горах"
Теперь я смотрел на обнимающихся Дмитрия и Юлю совершенно равнодушно. Чувственная любовь в одно мгновение меня перестала интересовать, а ее место заняла безусловная любовь ко всем существам Природы.
Дима подошел к рубке, крикнул капитану, кивая на рыбу:
— Мы ее заберем себе?
— Да, конечно, — послышался хрипатый голос. — Вы же оплатили рыбалку.
— Ну, девчонки, попируем! — парней распирало от предвкушений.
— Мы видели в саду нашего отеля мангал. Приготовим барракуду на углях!
И тут со мной что-то произошло. Я решительно встал, подошел к барракуде и, схватив ее за хвост и бока, с трудом поднял, перевалил через борт, отпустил руки. Морская щука тяжело плюхнулась в море, немного полежала на боку, колыхаясь в волнах, затем пришла в себя и скрылась в глубине.
Потом уже, по прошествии времени, я часто возвращался к этому моменту, и так и эдак оценивая свой поступок. Что меня заставило так поступить? Ревность? Или истинное сострадание к шевелящей жабрами на жаркой палубе рыбе? Часто время стирает проблеск истинных чувств, а остаются лишь ментальные подмены…
Некоторое время стояла тишина. Никто не мог понять, что произошло. Потом Дмитрий вскочил и ринулся ко мне. С сильным замахом он послал мне кулак в голову, но я был не лыком шит, нагнулся, припоминая опыты рукопашных боев, и кулак только чиркнул по голове.
Бугай пытался схватить меня, но я, сделав вертушку, попал ему в болевую точку на ноге, ускользнул, не желая драться.
Но тут мне наперерез ринулся Виктор. Удалось и от него увернуться. Я схватил рюкзак, вскочил на борт, чуть помедлил, посмотрел последний раз на Юлю, вздохнул и прыгнул за борт.
Читайте материал "Старость — не радость"
В море, надев ношу на плечи, я повернулся на спину и поплыл к берегу, приветственно помахав катеру. Наверное, капитан счел, что четверть мили пенистых волн для хорошего пловца небольшое расстояние, а от меня лучше держаться подальше, поэтому он не изменил направления маршрута, и вскоре катер, все больше удаляясь, исчез за сереющим мысом…
Комментарии (0)