Принимаю предложение г-на Лосева уточнить положение с нормой отстрела. Наверное корректнее будет звучать – отношение к норме. Тема эта настоятельно звучит во всех последних его публикациях.

Давно это было. Вырванный из деревенского уклада необходимостью учиться, очень скучал. И открыл клуб по интересам – единственный тогда магазин «Охота». Охотники той поры жили по принципу: все мы одной крови, и в круг тот я был принят.

Запомнилось, как обсуждали факт, что уважаемый охотник и стендовик Петр Болотников привез с охоты двести уток.

Были осуждающие, но были и те, кто считал, что негоже Болотникову и ехать за тремя десятками. Много позже, определяя свои жизненные принципы, я окрестил для себя непомерную жадность к добыче «синдромом Болотникова». Отношу это к тем, у кого праздник не в самой охоте, а в количестве добытой дичи. Следуя логике Сергея Олеговича, не стоило бы строго ограничивать норму отстрела, а критерием, определяющим норму, должна стать охотничья совесть. К тому же каждый охотник имеет право хоть раз хорошо пострелять, так сказать, «от пуза». Черт с ней, с нормой.

Наверное, любому, даже не слишком образованному человеку, к коим отношу и себя, увязать такие понятия, как совесть и мораль несложно. Что есть совесть? Наверное, набор моральных принципов, предусматривающих самоограничение, которым следует отдельная личность. Проще – живет по совести. К чему я все это?

Пользуясь новогодним бездельем, листаю «Краткую историю философии» пера известного читателям «РОГ» профессора Тундыкова из Екатеринбурга. На Канте задержался, и вот почему. По Канту мораль всегда вступает в противоречие с удовлетворением желаний и потребностей. И без теории Канта ясно, что истина житейская.

Но хитер человек. Находит способы, как оправдать себя, т.е. договориться с собственной совестью, а больше для того, чтобы прилично выглядеть в глазах тех, кто принципы все же исповедует.

Способов много. Скажем, поделить обитателей угодий на коренных, живущих круглый год и некоренных. Можно сказать, не граждан. А раз не граждане, так что ж церемониться?

«Далась Вам эта очередь» – восклицает в сердцах г-н Лосев. И не может понять, что не согласны оппоненты прежде всего с философией, ее оправдывающей.

А я комментирую ссылку на Анатолия Азарова. Там есть результат. Но там честная охота. Многодневная и трудная. С естественными ограничениями. Надеюсь заметили, что несет с собой 50– 60 патронов. На пять, тем более десять дней, очень немного. Даже сварить гуся там проблемно, бензин ведь тоже на себе. Охотится часто один, носильщиков не наймет, не олигарх – понимаю. Т.е. больше, чем вынесет, бить не станет. Гусь – груз тяжелый и объемный. Можно, конечно, пронести по лесному болоту десяток. Метров триста, и пасть замертво. И «синдромом» там не пахнет. Вот небольшой фрагмент по памяти. Писано мне. «...наши с Вами взгляды на этот удивительный Мир, называемый Охота, – схожи. Пришвин писал, что не охотники проживают на незамеченной ими земле. Нам, к счастью, повезло: «...охотой доволен, охотоведческих ошибок не совершил. Отдохнул чудесно, здесь только свои, бережем каждую сосенку».

Теперь на памяти г-н Лосев, из опубликованого. Суть рассказа в том, как, попав в идиотскую ситуацию, опасаясь проблем, написал он заявление, что везет сдавать собранных собакой уток после вчерашнего открытия. Но далее следует фраза: «Я уже подумывал о том, что можно под эту бумагу и несколько превысить норму».

Вот и все птички-сосенки.

По поводу совести, определяющей норму, прицельной очереди и сюжета, когда гуси подлетают на 20 шагов каждые 10 минут. Из личных наблюдений. А верить – не верить –  право читателя.

Несколько лет назад услышал в телефонной трубке знакомый голос. И фразы: «Будет, что вспомнить! Первый раз в жизни!» А суть в том, что имея пару лицензий, замечательный стрелок из винтовки, при наличии автоматического карабина, уложил табунок коз, вышедших на номер по оглубевшему снегу. К их несчастью, на поле. И сколько?

Восемь! Случай второй. Нашли гусей, закопались. Что творилось, передать трудно. Но более трех не взял никто.

Лидер команды, отменный стрелок имел большую должность и авторитет. Так двое или трое из молодых и азартных, боясь не совладать с эмоциями, даже разобрали ружья. Намеренно оставляю это без комментария.

Ссылка на то, что и классики охотничьей литературы били дичь возами, тоже несостоятельны. Какое нам дело в день сегодняшний до побудительных мотивов охотника того времени? К чему это Вы, Сергей Олегович?

Ясно, как день, что в современных реалиях человек должен себя ограничивать, и любые нормы и правила – признак цивилизованного общества.

Но мы – удивительный народ. Повально не исполняя правил движения, имеем 30 тысяч погибших ежегодно.

Нарушение правил и норм охраны труда в огромной доле самими потерпевшими обеспечивает печальную статистику: только регистрируемых несчастных случаев насчитывается 320 тысяч в год. И только на производстве. Все на фоне прогрессирующего уменьшения трудоспособного населения. А каков ущерб от нарушений охоте? Пусты наши леса и озера. А в 1978 году пару раз чуток не врубился в лося по дороге из Ярославля, в 1981 ночью едва затормозил в районе Домодедово, и это в европейской части. Так, к слову пришлось...

Я во многом соглашусь с г-ном Лосевым. У нас не работает закон, власть цинична, бал правят деньги, нормы порой просто издевательские. Это правда и, увы, привычная. Не менее привычно то, что мы не только не протестуем, но в душе и поощряем нарушающих. Применительно к охоте, в нарушении правил другими находим оправдание для себя, для своей совести, убирая преграду для исполнения своих желаний. Круг замкнулся. Все не в разрез немцу Канту.

Можно понять голодных. В лихие девяностые сам топтал свои же принципы. Но сытые и благополучные. «Но значит есть что-то кроме лишнего куска мяса» – говорит мой оппонент. Есть. Упомянутый мною синдром. Объяснять природу этого явления не для моей слабой головы. Лишь само явление констатирую.

И позволю цитату из той «Краткой истории философии». Объясняя суть студентам, припас Юрий Никифорович фразу из одной российской газеты. Неграмотная старушка говорит внуку-балбесу: «Не воруй». А он ей в ответ: «Сейчас все воруют!» А она ему: «Пусть все воруют, а ты не воруй». Если вдуматься, то есть в этом глубокий философский смысл.

При всех мерзостях нашей жизни начать надо с себя. Нормами, конечно, всех не остановить, Сергей Олегович, пока в обществе не привито к ним уважение. И может тогда подмосковный парнишка, считающий Вас за высший авторитет, не взяв лишнего вальдшнепа, не превысит скорость на своем паршивом «Жигуленке» и останется жить. Даже если в его жизни не будет такого прекрасного занятия, как охота. В этом, боюсь, Ваши опасения оправдаются.

Не могу осудить Вас за битые морды браконьеров и битые вдребезги ружья. За суд скорый и справедливый. Но представьте на мгновение. Одна прицельная очередь, а может, и еще. Друзей-ментов рядом нет. Из дальнего окопа идет крепкий мужик. Оказывается, с гипертрофированными понятиями о совести. Любимый браунинг об землю. Вам по морде лица. «Не законно, но где этот закон?» (С. Лосев). Остается выплюнуть зубы и придумать для домашних правдоподобную историю. Все по законам жанра.

Тем же, кто считает, что подобные рассуждения – удел лишь неудачников в охоте, скажу: «Вы не совсем правы, господа!»

Что еще почитать