Сумасшедшей зимой 2006 года, а именно в декабре месяце, в его первых числах, погода была «не выгоняй собаку». Лило, таяло, дуло.
По правде, в такую слякоть мне и самому выходить на охоту не хотелось. Во-первых, что надевать на ноги? Какие сапоги? Без болотников речку не перейти. А коль не перейти, то и делать нечего. Потому что вся охота на той стороне. Значит, нужны высокие сапоги. Без них никак. Если по льду? Можно, но лучше не лезть быку на рога и остаться на этом берегу. Это я пишу, глядя с вершины прожитых лет, а сам однажды...
Морозило под двадцать. Однако мороз первый. Стою на берегу, глядя на незамерзший перекат, и думаю. Переходить надо, где омуток. Лисы вон какие тропы набили, ну и пошел на авось. А на середине пошел ко дну. Неглубоко, по пояс. Выскочил как ошпаренный. Давай раздеваться. Двадцать, а я совершенно голый. Трусы надо выжимать. А впрочем, я их так и не выжал, только трико. Спасли меня запасные носки. Охота на норку научила: того и жди, что нырнешь. Чай был в термосе. Согрел. Переоделся я и побежал. Но где там! Одежда на ходу превратилась в ледяной панцирь. Бегу, словно в лист железа завернут. Подбежал к соломе, давай греться. Да мало толку. Пришел дед за соломой. Говорю: «Пусти погреться». А он: «Мы только вечером топим». Вспомнил я, что там друг по работе живет, и рванул к нему. Все обошлось отлично. Спасли чай, шерстяные носки и хорошие люди. Так что лучше не рисковать. А пошлее – хоть спички дальше убери.
Уйти под лед можешь и на лыжах. Сейчас постоянные оттепели и особенно у берега, под снежком подтаяло, и если послушать, слышно, как бежит вода. И что бы мы ни говорили, и что бы мы ни писали, а человеческое авось под названием «фактор» всегда с нами. Мы то тонем, то горим, то на машинах бьемся. Нас ругают, а мы... Значит, катишь ты на лыжах через реку. Вот и другой берег. Носки лыж уже на нем, а запятники – тр-р-р! – и пошли в воду. Но если б на твоих лыжах был какой-то камус, то он бы тебя спас. Назад к водяному они не идут. Камус не дает, все проверено в жизни, но камус достать трудно. Главное – не отступай, ищи олений, лосиный, лошадиный, искусственный. А когда подобьешь, узнаешь, как это здорово пойти на лыжах в отвесную гору. Не забудь про крепления. Если они у тебя на застежках, то, переходя реку, их расстегни. И запомни: если подобьешь камусом, то тебе хватит одних петель. Сам я надеваю на валенки резиновые кольца – автокамера, связанная эластичная резина. Иногда надеваю ее на носки обуви. Лети я в прорубь, в яму и так далее, высвободить ногу всегда смогу. А вот мой друг, идя по путику, упал в воронку и болтался в ней вверх ногами. Не помню сколько, но только перерезав ремни, вылез из ямы.
На ту сторону реки я не пошел, просто болотники мне ужасно надоели. Да и в мои-то годы таскать лишние килограммы уже не под силу. Куда идти и на кого охотиться, я определил еще с вечера – на норку.
С двумя собаками в автобус садиться как-то неловко, и я решил идти пешком. Около девяти (начало светать) мы с Умкой и Дулькой были на первой речке. Норки на ней не оказалось, но по берегу был какой-то странный след. Все подтаяло, и я не разобрал, однако было видно, что зверя гнали собаки, и что он тянет одну ногу. Бобром тут и не пахло, и он далеко не бегает, если только во время гона пробежится, но и то по руслу и по воде, значит, шли собаки по следу выдры. Что было дальше, я не разгадал, а повернул на другой ручей. Там мы нашли след норки, который шел вверх по ручью, да и он был староват. Но, надеясь на успех, человек и пара собак шли вперед. Идти собакам было хорошо, а вот мне отвратительно. Было плюс два, снег, трава, ветки. Все было сырым. И оттого мои двойные брюки, что были поверх сапог, хоть не сразу, а промокли. Вот тут я и покаялся, что не попросил у сына специальные брюки, которые воду не пропускают, а у них свой недостаток: сверху сухо, а от пота взмокнешь! Свежей выпадки не было, и я надеялся лишь на собачий нюх. Ура! Вот к норке присоединился след куницы, и мне «бежать» стало веселее. А вдруг найду что-то? Но это ожидаемое «что-то» так и не происходило. Вот я дошел до одного только мне известного места и, чуточку постояв, вспомнил все происходящее. Кама, моя лайка и фокс Фомка нашли где-то тут, под деревом, норку. Кама – большая западносибирская лайка – только рыла и пихала в нору нос, а Фомка, которому я помог, прорубив вход, почему-то лег на бок, прямо в грязь. Забил ногами и заполз в отверстие. И все, норка стала наша. Сколь было таких моментов. После была его дочь Булька. Той приходилось выкуривать и экземпляры побольше.
Собачий рев вывел меня из задумья, и я бросился на их призыв. Наверное, куница! Собаки почти залезли под старый выворотень и хрипели от злобы. Норка?! Я приготовился и, прикрываясь руками, подошел ближе. Собаки зачем-то порой отскакивали. Кто-то там внутри делал выпад. Странно. Кто? Вот снова. На миг я заметил длинный рыжий нос. И услышал ее «хырр». Надо осторожней. Остался почти метр до места. Как видно, лиса, учуяв или услыхав охотника, пулей выскочила из-под пенька и, резко качнувшись, пошла, прикрываясь им. Эх! Стрелять я не мог. Лайка была у нее на хвосте. Так и закончился тот день охоты. И я долго вспоминал. Вот так норка!
Комментарии (0)