Изображение Состоявшаяся охота
Изображение Состоявшаяся охота

Состоявшаяся охота

Медведь рванул в сторону кабаньей семейки и с грозным рыком погнал всех в лес

 

Подъехав, машина охотоведа остановилась. Открыв дверь, Николаевич обрадованно сказал: «Думал, не успею! Звонил тезке, он рассказал про твои дела, верней, про полное их отсутствие. Короче: прыгай в машину — отвезу тебя в одно место». Я с радостью залез в машину, и мы помчались, с грохотом подпрыгивая на ухабах и оставляя за собой столбы пыли.

Проехав полкилометра, свернули с дороги и по еле заметной колее, полем, продолжили свой путь в направлении леса. Николаевич остановил УАЗ посредине заросшего бурьяном поля, открыл дверцу и, встав на порог, стал показывать, куда мне нужно будет идти. Я сделал то же самое, так как из-за высокой травы, что-либо разглядеть не было никакой возможности. Все объяснив и пожелав ни пуха ни пера, охотовед умчался в обратном направлении. Подождав, когда гул машины стих, я закинул карабин на плечо и тихо пошел в сторону высокой разлапистой березы, стоявшей у края леса. По словам Николаевича, на ней находился лабаз, где мне предстояло охотиться сегодняшний вечер.

Дойдя до березы, забрался по привязанным перилам до доски, вставленной в распор ветвей, и до такой же — под ноги. Сел, снял с карабина ремень и, положив его на колени, стал ждать... Береза, на которой я сидел, находилась на краю овсяного поля размером двести на сто метров. Повсюду виднелись выходные тропы из леса на поле, укатанный медведем овес и жировки кабанов. Первой появилась лиса. Пройдя мимо меня, она начала мышковать, делая забавные прыжки. Вот она насторожилась, шевеля ушами, сделала огромный прыжок и придавила мышь лапами. Быстро перехватила зубами и захрустела. Но в тот же миг насторожилась, повернула мордочку в мою сторону. Нет, меня услышать она не могла, сидел я неподвижно. Так что же ее насторожило? Из раздумий вывел шорох, послышавшийся из-за спины. Кто-то осторожно приближался к полю. Тихо подняв карабин и вложив его в плечо, я приготовился к появлению зверя. И он появился! Толстый барсук, важно переваливаясь с боку на бок, медленно вышел полакомиться овсом. Не знаю, сколько прошло времени, думаю, минут тридцать, как вдруг с противоположной стороны поля, в глубине леса, раздался треск сломанной ветки. Барсук настороженно принюхался и недовольно побрел к лесу, откуда появился. Треск повторился у самого края поля, и вдруг все стихло. Был слышен только учащенный стук моего сердца. Казалось, его слышит весь лес, как кремлевские куранты — вся Москва. Стояла неестественная тишина. Всеми «фибрами» я чувствовал, что зверь здесь. Прижимая приклад к плечу и смотря в окуляр нового «люпольда», я терпеливо ждал. До слуха донесся шелест травы, и в то же мгновение шесть поросят выкатились на поле. Они, как маленькие комбайны, принялись стричь овес, оставляя после себя тонкие борозды. Еще через минуту вышла свинья и, убедившись, что все спокойно, стала пастись вместе с поросятами.

Свиномамке было года четыре, и весила она от ста до ста двадцати килограммов. Густая черная щетина лоснилась в лучах заходящего солнца, и мне доставляло огромное удовольствие наблюдать за сильным и осторожным зверем. Занятый этим, я не сразу понял, что еще один кабан находится в высокой траве и не спешит выходить на овсяное поле. Только через десять минут после наблюдения за кабаньей семьей я услышал перемещение в траве этого мастодонта. Кабан двигался вдоль поля по высокой траве с долгими остановками и наконец вышел в восьмидесяти метрах от меня. Это была настоящая Годзилла кабаньего племени. Седая длинная щетина покрывала мощное огромное тело; высокий горб, сильные ноги и длинное рыло вызывали уважение и страх перед грозным зверем. Настоящий вепрь! Правда, женского рода. Не знаю, сколько ей было лет, но размерами она была раза в три больше, чем первая мамаша! И на вид в ней было не меньше трехсот килограммов. Я завороженно наблюдал за всей семейкой. Поросята уплетали овес так, как будто это был последний день в их жизни. Мамаша обкусывала овсяные метелки и изредка слушала, переставая жевать. Бабуля же постоянно поднимала мощную голову, вертя огромными седыми ушами, словно локаторами, недоверчиво прислушиваясь к каждому шороху. Как я жалел, что не взял с собой видеокамеру!..

Я не сразу понял, что слышу прямо под собой чье-то дыхание. Медленно опустив голову, увидел медведя, стоящего сзади, справа от меня. Он смотрел на поле, принюхиваясь. Ветер шел от кабанов, и косолапый их точно учуял. Он рванул в сторону кабаньей семейки и с грозным рыком погнал всех в лес. Звериный табун скрылся из глаз, но медвежье рычание и треск ломаемых веток были отчетливо слышны в сумеречном лесу. Убедившись, что прогнал нахлебников со своего поля, «хозяин» вышел на овес и по ходу стал обсасывать метелки. Затем встал на задние лапы, огляделся и, убедившись, что один, сел и принялся ужинать. Миша был хорош! Жаль, лицензии на него не было, так что оставалось только любоваться этим красавцем.

Стемнело, вышла полная луна и, словно мощный фонарь, осветила медведя, продолжавшего жировать. В 23:00 появился секач, шумно втянул воздух, медленно вышел на край поля. Включив светящуюся точку и прильнув к прицелу, я ждал, когда кабан выйдет из темноты на освещенную луной границу поля. Но медведь ждать не стал! Поднялся на задние лапы, недовольно втянул воздух, резко выдохнул и, приземлившись на передние, рванул в сторону секача. Прорычав у края леса, медведь медленно побрел в мою сторону, недовольно сопя себе под нос. Поняв, что на сегодня охота закончилась, я в сердцах крикнул: «Ну что же ты делаешь, гад?!» Медведь в несколько прыжков пересек поле и мгновенно исчез в лесу. Почему я сразу не прогнал медведя? Наверное, потому что не каждый раз удается вот так увидеть жизнь лесных обитателей в естественных условиях своими глазами. И инстинкт добытчика отошел на второй план... Но не жалею до сих пор. Оставив в уголке памяти красочные воспоминания о той все же состоявшейся охоте, я с улыбкой переживаю все вновь и вновь.

Что еще почитать